В середине декабря рабочие 8 шахт в Казахстане провели массовую забастовку. Сегодня их требования частично удовлетворены.  О том, какова обстановка на казахстанских шахтах и как проходил рабочий протест в Карагандинской области — читайте в статье Максата Кенжебаева.

Для большей части рунета участившиеся забастовки в центральном Казахстане остаются темным пятном. Что это за Жезказган, где находится Шахтинск, кто такой аким, как проходят события и насколько взрывоопасна ситуация? Автор прожил в Караганде большую часть своей жизни, поэтому готов прояснить ситуацию.

Терпение шахтеров лопнуло. Они спустились в шахты и отказались выходить, выдвинув целый ряд требований самого разнообразного толка. Во-первых, шахтеров не устраивает финансовая ситуация — они потребовали удвоения заработной платы, выплаты тринадцатой зарплаты за 2017 год, проведения индексации зарплаты (учитывать инфляцию). Также они начали забастовку за свои жизни — за отмену завышенных планов, вызывающих смертельные случаи (в конце августа как раз погибло трое шахтеров) и отмену расследования вины рабочего за несчастный случай. Они бастовали за улучшения условий жизни — увеличение количества и качества автобусов (рабочих возят как скот, набитыми в старых автобусах), а также за создание хоть какого-нибудь культурного досуга в их пригородах. Они бастовали против репрессивных инструментов — за отмену ежемесячных экзаменов, служащих средством для увольнения неугодных элементов.

Есть среди требований и те, что уместнее было бы выдвинуть к государству: например, установление льготной пенсии после пятидесяти лет (сейчас пенсионный возраст в Казахстане — это шестьдесят три года; напомню, что в лучшие годы Советского Союза, льготные пенсии выдавались после сорока пяти лет или за стаж в двадцать пять лет). Уже к начатой забастовке присоединились и металлурги из соседнего города Темиртау (однако, рабочие одной и той же корпорации).

Почему Центральный Казахстан? Рвется, как известно, где тонко. Практически все города этой области были построены в голой степи. Обнаружил советский академик Сатпаев медь – сразу же были выделены ресурсы на построение Жезказгана. Узнали, что в Караганде огромные запасы угля – начали строить фабрики, призывать рабочих со всего Казахстана. Мой дедушка – Битабар Елубаев – был одним из степняков, которые переехали в Караганду и примкнули к стахановскому движению. До сих пор в центре Караганды находится памятник двум шахтерам, держащим руду – это, наверное, самое популярное место встречи карагандинцев. Вскоре Караганда приобрела название «третьей кочегарки». Конечно, как только вокруг шахт были построены города, стали организовываться предприятия легкой промышленности – кондитерская фабрика, трикотажная, пивоваренный завод и так далее. Так как советская власть заботилась о народном просвещении, — были построены дворцы культуры, спорта, стадионы, культурные центры и театры.

Ясное дело, что в 90-е все это было потеряно. По стране прошла огульная приватизация, и некогда славные предприятия были проданы на металлолом за бесценок. Что не закрыли, перешло в режим жесткой эксплуатации иностранными и местными новоявленными капиталистами. Стали радикально снижать зарплаты, проводить сокращения, вводить беспощадный режим работы. «Конфеты Караганды» продали англичанам (потом, кажется, еще раз перепродали), заменив качественный шоколад на соевую жевачку. Металлургические комбинаты в пригороде продали индусам – компания «Лакшми Митал». Если в самом городе жить было безопасно, то в пролетарские пригороды вроде Шахтинска и Темиртау нам, городским подросткам, ездить запрещали. Да и сами мы, наслушавшись историй, ехать туда не торопились.

Интересно, как себя чувствует Назарбаев, проезжая мимо Темиртау? В этом городе он начал свою карьеру. Какие мысли у него приходят от того факта, что городок долгое время пробыл наркоманским притоном, стал криминальной притчей во языцех всего Казахстана, и такие же шахтеры, каким был он когда-то, ведут полуголодное существование за нищенские зарплаты?

Так почему Центральный Казахстан? Всё по Марксу – города, содержащие в себе наибольшее количество рабочих, стали центром возмущения и головной боли властных структур. Стоит упомянуть еще один город – Жанаозен. В 2011-м нефтяники вышли на протест, а получили полицейской дубинкой. Карагандинские шахтеры не вышли на улицу – забастовка у них была сидячей. На полкилометра вниз спустились две сотни шахтеров, к которым вскоре присоединились ещё двести человек. Обычный полицейский метод дубинками тут может не сработать. Смешно же будет выглядеть – спускающиеся в тесную шахту полицейские против шахтерского кайла.

Интересно, что помимо одиозных заявлений представителей власти, к травле шахтеров и металлургов присоединились гнилая интеллигенция. Некий экономический обозреватель стал заявлять, что, дескать, мужики могли бы найти себя в иных сферах. Журналист понятия не имеет, в каких условиях живут люди. Журналист не понимает, что они выживают на грани, а заниматься в городе нечем больше. О жилищных условиях можно посмотреть, например, здесь. Люди реально живут от зарплаты до зарплаты. Никакой речи о том, чтобы месяц-другой отдохнуть, пройти курсы переквалификации или накопить деньги и переехать нет. Автор берет на себя смелость рассуждать о необходимости низких зарплат, дабы держать цены низкими. Интересно, а если бы журналисты получали раза в три меньше, он бы тоже рассуждал в таком ключе? Экономическому обозревателю должна быть известна история про Генри Форда, когда на возмущения друзей-капиталистов об аномально высокой зарплате на его заводах, он лишь удивленно спросил: «А кто же тогда будет покупать мои машины?».

Не остались в стороне и местные профсоюзы – ручные зверьки власти. Это не те профсоюзы, которых страшатся работодатели и административные органы. Это не те профсоюзы, которые борются за права рабочих. Эти профсоюзы являются лишь проводниками власти владельцев предприятий. В спокойное время они докладывают вышестоящему начальству о происходящем, а во время забастовок пытаются всячески задобрить и уговорить снизить требования. Здесь можно посмотреть, как Марат Миргаязов – представитель нескольких профсоюзов – изначально ставил задачу вытащить из-под земли шахтеров и настаивал на 30% повышении мизерной зарплаты (вместо требуемых шахтерами 100%). Так, к слову, в финале и вышло.

К сожалению, исход нынешней забастовки был предрешен. Сегодня рабочие, «помилованные» карательными органами и задобренные повышением зарплат на 30%, а также разовой премией, вышли из шахт. Хотя, понятно, что это лишь временное решение проблемы. Лишь национализация, лишь обратный переход во владения государства, а не толстосума из Индии или Алматы, смогут помочь рабочим. Конечно, идеальным вариантом была бы национализация плюс власть рабочих, но в данный момент это видится невозможным. Мы лишь в самом начале пути.

Несмотря на слабую информационную поддержку, карагандинская забастовка отдается эхом по всему миру. Люди из ближнего и дальнего зарубежья выражают солидарность с шахтерами.

http://vestnikburi.com/o-karagandinskoy-zabastovke/