В классической поэме Александра Пушкина «Борис Годунов» описывается избрание на царство нового русского царя в конце 16 века. Тогда в Московском государстве прервалась династия, правившая Русью более 700 лет. Фактический правитель страны, боярин Борис Годунов отправился в монастырь. К нему являлись многочисленные делегации от духовенства, знати, горожан и т.д., которые просили его сжалиться над народом и принять корону. Но Годунов отказывался, демонстрируя ложную скромность. Наконец, он внял «мольбам народа» и согласился стать царем.
Владимир Путин, спустя более 400 лет, вел себя почти также. Хотя мало кто сомневался, что он собирается выдвинуть свою кандидатуру на предстоящих в марте 2018 года выборах, и после этого править Россией еще 6 лет, он раз за разом отказывался объявлять о своих планах. И вот, наконец, на встрече с коллективом Горьковского автомобильного завода Путин сказал слова, которые от него ждали. Кульминационная сцена выглядела несколько искусственно. Вопрос президенту задал рабочий, как бы демонстрируя, что запрос идет из самых глубин народа. «Все в этом зале вас поддерживают. Владимир Владимирович, сделайте нам, пожалуйста, подарок, — попросил он. – Объявите свое решение». И Путин согласился. Государственное телевидение назвало это событие историческим. Оно терпеливо демонстрировало кадры бурной радости аудитории. Но также, как и в трагедии Пушкина, это ликование на самом деле, мало, о чем свидетельствует.
Когда царь Борис умер, знать переметнулась на сторону нового претендента на престол. Царский сын был жестоко убит боярами. Они вышли сообщить об этом толпе народа, которую следовало привести к присяге новому царю. «Что ж вы молчите? кричите: да здравствует царь Димитрий Иванович!» — требует один из бояр. Но народ безмолвствовал.
Эта зловещая фраза из пьесы Пушкина стала крылатой. Угрюмое молчание народа, которое попеременно скрывает то равнодушие, то озлобление назревающего бунта, — это одна из «магических» формул русской истории.
Вообще-то, еще год назад в России обсуждали совсем другой сценарий предстоящих выборов. Новый куратор внутренней политики кремлевской администрации Сергей Кириенко считал, что власть нуждается не в формальном, а в реальном мандате доверия от народа. Он предполагал, что власти только укрепят свои позиции, допустив к выборам всех желающих, но при этом мобилизовав вокруг себя народное большинство во имя противостояния внутренним и внешним врагам. Цель этой стратегии заключалась в том, чтобы пробудить интерес к выборам, допустив на них реальную политическую борьбу, и получить высокую (до 70%) явку избирателей, абсолютное большинство которых (70%) в итоге отдало бы свой голос Путину. Но теперь очевидно, что Кремль не решился на эту рискованную комбинацию, предпочтя более консервативный сценарий полностью управляемых выборов с заведомо отобранными кандидатами. Поэтому Путин и тянул с официальным выдвижением до декабря: кампания должна быть как можно более короткой, предсказуемой и формальной.
Чтобы поддержать в народе интерес к выборам, президентская администрация пытается использовать приемы телевизионного шоу. В октябре о выдвижении своей кандидатуры заявила скандальная телезвезда Ксения Собчак. Ее отец в 1990-х был мэром Санкт-Петербурга и прямым начальником Владимира Путина. Российский президент не просто всегда демонстрировал глубокое уважение к своему бывшему шефу, но и сохранял личные отношения с его семьей. Он, как утверждают, является крестным отцом Ксении.
Сама Собчак стала символом новой российской элиты. Ее называли российской Перис Хилтон. Она вела популярные молодежные шоу на телевидении, снималась для модных журналов и вела демонстративно роскошный образ жизни. Собчак придерживается крайне либеральных взглядов и никогда не стеснялась в выражениях. Так, однажды она написала, что российский народ — это «генетическое отребье», поскольку лучшую часть «генофонда» нации – дворян, буржуазию и вообще элиту общества – уничтожили коммунисты.
Но с 2011 года Ксения участвовала в протестном движении. Она выступала на протестных демонстрациях, призывая «не свергать власть, а влиять на нее», но при этом критикуя режим своего крестного и призывая к новым либеральным реформам. Собчак не скрывала, что перед решением выставить свою кандидатуру, она встречалась с Путиным и обсуждала с ним этот вопрос. Для Кремля в ее участии в выборах есть логика. С одной стороны, это придаст кампании скандальный оттенок, а значит привлечет к ним дополнительное внимание и позволит повысить явку без риска утраты контроля над итогами голосования. С другой стороны, очень многие придут на выборы только для того, чтобы проголосовать против Собчак, а глядя на список прочих безликих кандидатов им не останется ничего, как поставить крестик напротив имени Владимира Путина. В-третьих, часть либеральных оппозиционеров найдет в Ксении Собчак достойную замену Алексею Навальному.
Сегодня всем очевидно, что Путин станет победителем предвыборной гонки. Но и здесь есть свои подводные камни. До сих пор интересы российской элиты представлял сам Владимир Путин, но со временем в этой идиллии стали появляться трещины. Особенно болезненным стал конфликт с Западом. Для российских олигархов, буржуазии и верхушки бюрократии Запад всегда был надежной гаванью, куда выводились прибыли, полученные от продажи российского сырья, где учились их дети, где они покупали элитную недвижимость, яхты и футбольные клубы. Но новая холодная война сделала эту гавань опасной.
Резко усложнился доступ к западным кредитам. Санкции Запада больно ударили по многим крупным кампаниям. Наконец, близкие к Кремлю олигархи больше не могут чувствовать себя в безопасности за пределами России. Например, в конце ноября по обвинению в уходе от налогов во Франции был арестован олигарх Сулейман Керимов. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков заявил, что в Москве уверены, что Вашингтон таким образом стремится настроить крупный бизнес против Владимира Путина. Пока открытых проявлений нелояльности со стороны олигархов не наблюдалось, но угроза растет.
С другой стороны, та часть бизнеса, которая ориентирована на внутренний рынок, все громче требует отказаться от неолиберальной финансовой политики и создать источники дешевого внутреннего кредита, а также государственную программу стимулирования потребительного спроса. Эта программа кейнсианского поворота до сих пор тоже озвучивалась с обязательными реверансами в адрес лично Путина и его «патриотического курса». Но однажды она может превратиться в оппозиционную политическую платформу, поддерживаемую частью элиты.
Уже ближайшее будущее может преподнести сюрпризы. Сделав ставку на консервативный сценарий предвыборной кампании, когда победитель известен всем заранее, Кремль лишь сместил интригу. Главным вопросом мартовских выборов является не то, кто займет президентское кресло, а то, кого назначат премьер-министром. И каким будет экономический курс нового правительства. Каким бы ни был ответ на этот вопрос, он будет болезненным для части из соперничающих олигархических и бюрократических группировок. Если сейчас они предпочитают демонстрировать полную лояльность Путину, добиваясь своих целей лоббистскими методами, то проиграв аппаратную битву за кандидатуру премьера, могут уйти в открытую оппозицию. Раскол правящего класса может состояться не перед, а сразу после выборов.
Опасность этого сценария усиливается тем, что, отказавшись от политических методов ведения борьбы, Путин и его окружение постепенно теряют связь с народом, а реальная власть все больше и больше переходит к функционерам и силовикам. Совсем недавно мы видели к чему приводит такая ситуация на примере самопровозглашенной «Луганской народной республики», где местные военные провели бескровный переворот, сместив президента, считавшегося ставленником Москвы. В отсутствии демократической политики, короля, как известно, делает свита. А народ? Народ пока безмолвствует.
Алексей Сахнин, Левый Фронт-Швеция
